Бывший шеф афганской разведки и последний вице-президент Исламской Республики Афганистан (ИРА) Амрулла Салех дал эксклюзивное интервью Андрею Серенко. В этом интервью Амрулла Салех впервые рассказал о неизвестных эпизодах афгано-американских отношений, которые непосредственно предшествовали падению республиканского правительства в Кабуле и приходу к власти в стране движения «Талибан» (террористическая организация, запрещена в РФ). Политику Вашингтона в отношении своего афганского союзника Амрулла Салех называет предательской и сожалеет, что команда президента Ашрафа Гани, став заложником американских интриг, упустила шанс на спасение страны, отказавшись от поддержки российских инициатив в сфере афганского мирного урегулирования.

– Господин Амрулла, одна из главных загадок современной афганской истории – стремительное падение режима республики в августе 2021 года и переход власти в стране в руки «Талибана». Почему это стало возможным? Почему республиканский режим, просуществовавший в Афганистане около 20 лет, обрушился, как карточный домик?

– Не соглашусь, что республиканская система рухнула внезапно, в одночасье, как карточный домик. Нет, это был весьма длительный процесс, хотя и не всегда доступный для внешних зрителей. Начался он весной 2011 года, почти сразу после ликвидации американцами лидера «Аль-Каиды» (организация запрещена в РФ) Усамы бен Ладена в Пакистане. Именно тогда США и вступили в первые переговоры с «Талибаном», которые в итоге завершились в феврале 2020 года подписанием американо-талибского соглашения в Дохе. И все эти почти десять лет это был очень мягкий, постепенный процесс.

Он получил дополнительное ускорение после событий с Крымом в 2014 году. Я могу предположить, что талибы и американцы начали после этого встречаться каждую неделю. И затем уже Соединенные Штаты окончательно решили уйти из Афганистана. События в Крыму сыграли очень большую роль в этом намерении Вашингтона. Кстати, американцы сейчас вполне открыто сами говорят об этом, увязывая афганский и украинский сюжеты.

Тогда, в самом начале переговорного процесса с талибами, у США было два варианта завершения своей затянувшейся афганской миссии. Первый – сохранить республиканскую систему и плюралистическую власть в Афганистане, защитить ее. Но тогда это потребовало бы от Вашингтона серьезных ресурсов, пришлось бы заплатить за это решение довольно высокую цену. Американцы этого делать не хотели.

Второй вариант – забыть о республиканском эксперименте, о политическом плюрализме, и отдать власть в Афганистане в руки вооруженной, склонной к насилию авторитарной группы – талибам. Этот сценарий вполне соответствует уже ранее опробованной США в Афганистане «доктрине Киссинджера».

– Речь о стратегии, которую Генри Киссинджер сформулировал еще в 80-х?

– Да, тогда, в самом начале 80-х годов, Генри Киссинджер, Збигнев Бжезинский и другие американские стратеги размышляли, какой стратегии должны придерживаться Соединенные Штаты в Афганистане, куда только что вошли советские войска. Он полагал, что не плюралистический, а, напротив, радикальный характер власти в Афганистане будет служить интересам безопасности США. И он написал тогда, почему необходимо помогать муджахеддинам из афганской вооруженной оппозиции: открыто воевать с СССР для Америки невозможно, так как это будет третья мировая война. Но если США хотят победить СССР, то для решения этой задачи им «лучше зайти через задний двор».

Американцы традиционно видят Евразию, Центральную Азию в качестве такого геополитического «заднего двора» России. Поэтому они выбрали второй вариант в 80-е годы и затем повторили этот выбор в 2020-м.

После событий с Крымом США решили, что должны подготовиться к возможному большому конфликту с Москвой и что для этого придется свернуть их афганскую миссию. Тем более что Афганистан уже к тому времени перестал интересовать Вашингтон так остро как ранее.

– Почему все-таки, как вы думаете, было нарушено двустороннее соглашение о безопасности между США и Афганистаном?

– Действительно, афганская республика и Вашингтон имели один общий документ – двустороннее соглашение о безопасности. Согласно ему, США должны были информировать Кабул за год до принятия решения о выходе американских войск из Афганистана. Однако в итоге они нарушили это положение договора, который сами же и подписали.

Во время президентства Барака Обамы разговор между Кабулом и Вашингтоном продолжался около четырех лет, прежде чем был подписан итоговый документ, это делалось неспешно. Я не знаю, почему американцы нарушили это соглашение. Возможно, потому, что они всегда видели Афганистан как слабого партнера, который не может обойтись без помощи США и с которым можно не церемониться.

В июне 2021 года, менее чем за два месяца до краха республики, в Вашингтоне побывала небольшая афганская делегация: президент Ашраф Гани, доктор Абдулла Абдулла, советник по национальной безопасности Хамдулла Мохиб и я. Официально я не был ее членом, но Гани настойчиво просил меня поехать вместе с ним, заметив в беседе со мной, что не испытывает доверия к этой поездке.

Тогда в Вашингтоне мы приняли участие в нескольких мероприятиях. Сначала 23 июня 2021 года был организован совместный ужин с большой группой влиятельных людей – среди них были экс-директор ЦРУ генерал Дэвид Петрэус, три бывших американских посла, несколько генералов. Из администрации президента США был только один человек – Том Уэст, который сегодня является американским спецпредставителем по Афганистану.

Всего в мероприятии участвовали 50–60 влиятельных в Вашингтоне людей. Ашраф Гани тогда еще сказал мне, что не хочет на таком собрании критиковать президента Байдена, что завтра у нас будет специальная встреча в Белом доме, и поэтому стоит использовать формат ужина, чтобы передать позитивное послание президентской команде.

– О чем говорил тогда Ашраф Гани и какую ответную реакцию от американцев получил?

– Гани объяснил присутствующим свою позицию в связи с намерениями американцев уйти из Афганистана, его вежливо выслушали. Потом состоялся обмен мнениями. Последним спикером на этом совместном ужине был Петрэус. Бывший директор ЦРУ сказал, что администрация США решила действовать так, как будто она участвует в большом преступлении. Политическая и военная разведка США будут финансировать преступления в твоей стране, сказал генерал Петрэус Ашрафу Гани: если у вас хватит мужества действовать в такой ситуации, я вас поздравляю, но наши действия будут напоминать преступления.

На следующий день были встречи в Белом доме, в которых должны были принимать непосредственное участие Ашраф Гани и Абдулла Абдулла. Планировалось, что я буду ждать в другой комнате. Однако в последний момент они пригласили меня принять участие в беседе с президентом США.

– Что лично вы обсуждали с Джозефом Байденом?

– Байден обратился ко мне с приветствием, сказал, что знает о непростой работе заместителя президента, поскольку сам ранее занимал аналогичный пост. Я поблагодарил его и попросил разрешения задать три вопроса.

Первый: переговорный процесс в Дохе между США и талибами – это мирный процесс или же подготовка к смене режима в Афганистане? Второй: ваша логистическая, финансовая и вооруженная поддержка продолжится после выхода войск США из Афганистана или нет? И третий: если «Талибан» окружит Кабул, есть ли у вас «план Б» в чрезвычайной ситуации, и как мы в таком случае сможем остановить крах республики? После выхода ваших войск будет ли создан механизм для нашей совместной работы (через посольство, структуру военных атташе и т.д.), какая предполагается форма присутствия США в Афганистане?

Байден в ответ сказал, что это хорошие фундаментальные вопросы, но пояснение по ним должен дать шеф Пентагона генерал Ллойд Остин. Сам президент США от ответов уклонился.

– С Остином вам удалось пообщаться? Какие выводы вы для себя сделали после беседы?

– Удалось, после разговора с Байденом состоялась большая встреча с генералом Остином. Он сказал, что американцы продолжат оказание военной помощи Кабулу. Я спросил, если вы продолжаете военную помощь для республики, то почему логистический контракт заканчивается 1 сентября 2021 года и никакой иной контракт не продолжается после этой даты. Остин на это ответил, что некий генерал по имени Базер приедет в Афганистан и объяснит все подробности и детали, как США продолжат оказывать военную помощь республиканскому правительству в Кабуле. Я уточнил, есть ли «план Б» на случай окружения Кабула талибами. Глава Пентагона ответил: да, воздушная помощь со стороны США продолжится. И снова сказал, что генерал Базер объяснит все нам во время своего визита в Афганистан.

Другими словами, мы тогда не получили ни одного конкретного ответа от наших американских партнеров. Но они нам обещали, что США никогда не предадут афганскую республику, что переговоры в Дохе – это не процесс смены режима, подчеркивали, что защищают свою репутацию и не нарушают своих обещаний. Одним словом, они просто долго убаюкивали нас большой и сладкой политической речью.

Добавлю, что тогда в Вашингтоне была и третья встреча – с директором ЦРУ Уильямом Бернсом. В ней также участвовали Гани, Абдулла и я, и это была самая долгая беседа, она длилась три часа. Все эти 180 минут Бернс объяснял, что США сохраняют свою репутацию надежного союзника: мы осторожны, говорил он, мы остановим талибов, если они окружат Кабул, мы продолжим на них военное давление. При этом Бернс сказал, что следующая администрация в Афганистане должна быть сформирована через мирное соглашение с талибами и что США будут против других вариантов.

После беседы с шефом ЦРУ мы вернулись в Кабул. И сразу стало очевидным расхождение обещаний и дел американцев. Когда через несколько недель «Талибан» окружал Кабул, мы также не получили никакой обещанной помощи от США.

– Генерал Базер, который все-таки прибыл тогда в Кабул, вам дал какие-то пояснения?

– Он сказал, что готовится эвакуация из посольства США, но уверял, что «это нормальная процедура» и «все будет хорошо». Я тогда потерял терпение, даже кричал, сказал, что американцы просто уходят из нашей страны, что они обманывают нас, говорят ложь.

Двадцать лет лозунгами США в Афганистане были сначала борьба с терроризмом, потом стабилизация Афганистана и Пакистана, затем защита населенных пунктов, потом мирный процесс, затем обещание, что будет работать посольство США, и, наконец, в итоге они говорят, что эвакуация – это нормальная процедура. Это был уже апофеоз лжи.

Но была еще одна любопытная история – она имела место несколько раньше первой, в феврале 2020 года. Тогда я и президент Гани были в Германии, участвовали в международной конференции по безопасности. Там мы встречались с госсекретарем США Майком Помпео, министром иностранных дел Германии Хайко Маасом и генсеком НАТО Йенсом Столтенбергом.

Помпео, самый высокомерный человек в администрации Дональда Трампа, смотрел в глаза Ашрафу Гани и требовал: я хочу, чтобы вы здесь, в Германии, сделали заявление о том, что вы и ваша администрация поддерживаете американское соглашение с талибами в Дохе. Это был абсолютно открытый диктат. Гани, который получил образование в США и хорошо знает английский, сказал, что это невозможно, и попросил меня объяснить, почему мы не можем пойти на такой шаг.

– И что вы сказали госсекретарю США?

– Я сказал правду: господин министр, мы здесь – не ваши заложники и не пленные. Если мы заявим о поддержке соглашения в Дохе, документа, который мы никогда не видели, люди в Афганистане решат, что мы предатели. Я не готов платить такую цену и не готов участвовать в этом спектакле. Если мы после такого признания вернемся в Кабул, то там произойдет переворот, аэропорт больше не будет находиться под нашим контролем, и мы не знаем, сколько американских граждан погибнет при этом.

После этих слов Помпео изменил свое мнение и спросил, что тогда может быть альтернативой его предложению. Гани ответил, что нам нужно время, мы вернемся в Афганистан, где должны будем провести консультации с народными представителями и уже все вместе решить, чем мы дополним решение в Дохе. Гани сказал, что не готов оказать поддержку документу, который он не читал и в глаза не видел.

Это был показательный эпизод – США хотели использовать нас как марионеток, но мы не готовы были быть американскими куклами.

Когда мы вернулись в Кабул, то начали подготовку к Лойя-джирге (всеафганскому собранию народных представителей. – прим.), которая была проведена в августе 2020 года. Там мы получили новый политический мандат от наших граждан, но при этом наши политические позиции не только не усилились, но, напротив, ослабли.

– В чем вы видите причину политического ослабления правительства Гани?

– Американцы потребовали от Гани освобождения 5 тысяч талибов, находящихся в афганских тюрьмах за совершение опасных и жестоких преступлений, за террористическую деятельность. Вашингтон, таким образом, настаивал, чтобы мы заплатили за гипотетический мир освобождением нескольких тысяч реальных преступников. Мы говорили американцам, что не можем на это пойти. После этого из США нам прямо заявили, что следующая администрация в Афганистане будет «мирной администрацией», сформированной «с учетом разнообразия афганского общества», то есть с участием талибов.

И тогда же американские представители уверяли Кабул, что цель мирного процесса в Дохе – это не изменение режима республики, что США якобы поддерживают политический плюрализм, что они благодарны Гани за его консультации с афганским народом и приветствуют результаты Лойя-джирги.

В итоге мы вынуждены были освободить 5 тысяч талибов, которые немедленно взялись за оружие и включились в борьбу против правительства Афганистана. При этом афганское правительство не получило никакой военной и технической помощи от США. Наоборот, американцы начали бить нам в спину, развернув против команды Ашрафа Гани все свои инструменты «мягкой силы».

– США открыли против афганского правительства «второй фронт»?

– Фактически да, они использовали свою «мягкую силу» против республики. Подконтрольные Вашингтону СМИ в Афганистане стали хором обвинять президента Гани в жажде власти, коррупции, началась полномасштабная кампания по дискредитации республиканской власти и ослаблению ее позиций в стране.

Кстати, такое уже происходило раньше. После 2015 года США неоднократно использовали «мягкую силу» против республики. В Афганистане тогда были 250 радиостанций, которые получали финансовую помощь от посольства США, десятки телеканалов, множество газет… У нас же был под контролем только один государственный телеканал, который к тому же был не самым популярным.

Начиная с 2018 года эти инструменты «мягкой силы» почти открыто работали против республики. Подконтрольные американцам афганские СМИ говорили, что якобы появился некий новый «Талибан», что талибы теперь не против прав человека, не против прав женщин, что талибы якобы изменились и теперь уважают этническое, религиозное и культурное разнообразие Афганистана и т.д. При этом сами представители «Талибана» ничего подобного не говорили…

Когда правительство Афганистана было готово к созданию продавливаемой американцами временной совместной администрации с «Талибаном», американцы нас уже не слышали, потому что ими был принят второй вариант постафганского присутствия – передача всей власти в Афганистане в руки радикального движения, которое будет защищать интересы США без высоких затрат со стороны Вашингтона.

– Что бы вы назвали самой большой ошибкой афганского республиканского правительства в последние годы его существования?

– Самая большая наша ошибка – это слепое доверие к США и обещаниям коллективного Запада. Также большой нашей ошибкой было то, что другие страны региона, в частности Россия, построили параллельный мирный процесс, который США не поддерживали и саботировали московские инициативы, а Кабул при этом находился на стороне американцев, игнорируя эти альтернативные региональные проекты.

Позиция Кабула была очень слабой, он слишком много слушал Вашингтон, возможно, сам президент Гани не осознавал глубоко заговор Запада против нашей страны, в результате он действовал против того же российского процесса. В итоге на политической повестке остался лишь один процесс в Дохе, контролируемый США.

Фактически это был заговор против Кабула: в результате усилий Вашингтона, у нас не осталось союзников в регионе, а когда мы стали особенно слабы, США начали беспощадно эксплуатировать наши слабости.

Если бы мы в свое время поддержали российский мирный процесс, московские инициативы по Афганистану, мы не были бы настолько зависимы от Вашингтона. И тогда бы распад республики не произошел бы по сценарию обрушения карточного домика. Думаю, это была наша самая большая ошибка.

– Почему в итоге американцами была предана афганская республика и кто именно стоит за этим предательством? Ведь и республиканская администрация Трампа, и демократическая администрация Байдена внесли коллективный вклад в дело возвращения талибов к власти и в гибель Афганистана…

– Я не думаю, что это было решение Республиканской или Демократической партий США, это было решение американского «глубинного государства». Напомню, сначала этот процесс запустил Обама, который начал переговоры с талибами сразу после смерти бен Ладена. Затем это был Трамп, который требовал от Кабула поддержать соглашение с талибами в Дохе. Потом Байден, который сваливал на Трампа подготовку Дохийского соглашения, но тем не менее его не отменил.

На мой взгляд, предательство Афганистана – это грех «глубинного государства» в США, а не конкретно Республиканской или Демократической партий. Американское «глубинное государство», узкий круг влиятельных людей, которые рисуют такие стратегии, осуществляют отбор дорог в будущее – именно они решили, что Афганистан больше не стоит прежней поддержки со всеми вытекающими из этого последствиями.

– «Глубинное государство» в США – это кто?

– Технократы, которых ни я, ни вы не знаете, они выживают, работая на все администрации, на ЦРУ, Пентагон. Там есть много сильных лоббистских групп, и они знают, что внешний фасад власти США должен быть либеральным, но реальная сила США никогда не бывает либеральной, это всегда очень жесткая вертикаль. Когда американским институтам и их чиновникам приходится защищать гегемонистские позиции США в мире, то они действуют как жесткие диктатуры, хотя внешне имеют почти образцовый либеральный фасад.

– То есть вы полагаете, что либерализм не играет реальной роли в организации власти в США?

– Американский либерализм очень избирательный. Если в Москве один человек с плакатом выйдет на акцию протеста или несколько человек начнут протестовать в Тегеране, то это почти наверняка станет главной новостью в США. Но когда сотни американцев окружали Белый дом в Вашингтоне с протестными лозунгами или тысячи британцев блокировали дороги в Лондоне, то делалось все, чтобы это не стало реальной новостью в информационном пространстве США. Несколько убитых украинцев – для американского либерализма это страшная трагедия, а десятки тысяч убитых палестинцев – всего лишь неизбежные жертвы.

Я думаю, американский истеблишмент использует либерализм, когда ему это выгодно, и игнорирует его, когда невыгодно. Американские чиновники хорошие актеры. Я давно заметил, что обычный американский гражданин и американский чиновник – это совершенно разные люди. Американцы – хорошие люди, как и представители всех других народов. Однако американский чиновник – это человек, который будет прямо смотреть в твои глаза и при этом беззастенчиво лгать.

– В политике часто цель оправдывает средства…

– США используют любые инструменты для защиты гегемонии и позиций Америки в мире. Ради этой миссии, ради этой цели они нарушат любую этику, любые принципы. Когда США решают какую-то специальную миссию за рубежом, они используют полностью все возможности, которые есть под их контролем.

Мои последние дискуссии с американскими чиновниками были по телефону – с госсекретарем Энтони Блинкином в августе 2021 года. Тогда президент Гани и я говорили ему, что талибы окружают Кабул, но что у нас есть соглашение по безопасности с США, в соответствии с которым американцы должны оказать нам поддержку.

В ответ Блинкин сказал, что у вас в Афганистане есть конституция, но это слабый документ. До этого же представители США постоянно говорили, что главным достижением 20 лет их присутствия в Афганистане является афганская конституция и созданная на ее основе государственно-политическая система. В августе 2021-го один из высших чиновников США открыто сказал, что эта конституция – ненужный документ…

Американские чиновники, а Блинкин один из них, не имеют горизонтальных механизмов выработки решений, только вертикальные формы. И Блинкин тогда диктовал нам одну цель США – просто уйти из Афганистана и не слышать того, что сами американцы говорили 20 лет.

– Какой урок вы для себя извлекли из событий, произошедших в Афганистане?

– Я советую запомнить этот урок всем новым поколениям афганцев. Этот урок заключается в следующем: вы слышите сейчас и будете в будущем слышать много сладких слов от иностранцев, прежде всего от американцев, но будьте крайне осторожны.

Не доверяйте этим словам. Никогда не ломайте ради этих слов отношения с соседними государствами. Не думайте, что то, что вы слышите от американцев, – это правда. Это может быть картина на 20, 50 или 70% отражающая реальность, но это никогда не будет стопроцентная реальность.

– Многие американские политики, эксперты и журналисты сегодня по-прежнему утверждают, что причиной гибели республики в Афганистане стала коррупция, а отнюдь не предательство со стороны «глубинного государства» в США…

– Коррупция, действительно была. Но совсем не такая, о которой любят говорить в американских СМИ. Я приведу лишь один пример. Во время американского присутствия в Афганистане в нашу страну поставляли маленькие грузовики, каждый из которых стоил 22–23 тыс. долларов. При этом бюджет ремонта каждого грузовика был определен также в 22 тыс. долларов. Специалисты, которые осуществляли ремонтное обслуживание, были афганцы, но управление ими и контракт были в руках американцев, это была американская фирма. Детали и подробности этих контрактов не были доступны для правительства Афганистана. Я тогда спрашивал, почему за ремонт грузовика платится стоимость самого грузовика, и сказал, что не подпишу такой контракт на ремонтное обслуживание. В ответ мне было сказано, что этот контракт подписывают некие очень высокие люди.

Когда американцы решили уехать из Афганистана, директор фирмы приехал в Кабул и сообщил, что его контракт с правительством США ежегодно составлял 2 млрд долларов. После чего сказал, что готов продолжать тот же контракт с афганским правительством за 200 млн долларов. Узнав об этом, американские представители возмутились, сказав, что если правительство Афганистана поддержит контракт на новых условиях, то получится, что они, американцы, воры, которые ежегодно получали для себя 1 млрд 800 млн долларов. И это только на одном ремонте небольших грузовичков…

Джулиан Ассандж в свое время написал, что США уйдут из Афганистана и передадут власть во второй раз «Талибану» потому, что чиновники США не хотят, чтобы люди в их стране узнали, сколько денег они украли на Афганистане. Ассандж сказал, что эти люди хотят похоронить свои грехи и преступления с помощью талибов. И он оказался прав. Гибель республики в Афганистане произошел не из-за коррупции. Да, коррупция была, но она не являлась фундаментальной причиной краха и распада республиканского режима.

Главная причина – это решение американского «глубинного государства» последовать очень старой геополитической доктрине 60–70 годов ХХ века. В Вашингтоне видят такие страны, как Россия, Китай, лишь в качестве своих противников. Американцы готовят свои войска, свои структуры разведки, влияния и давления для большой гибридной войны, которая в будущем обязательно будет.