Оригинал публикации: Информационно-аналитическое агентство «Внешнеполитическая Экспертиза»

Автор: Миронова Дагмар Вали Герта, эксперт  Российского общества политологов, кандидат философских наук, доцент кафедры истории и теории политики факультета политологии Московского государстенного университета имени М.В.Ломоносова

Европейский Союз в настоящее время живет в соответствии со стратегией «Европа  2020». Эта программа была принята в 2010 г. и пришла на смену «Лиссабонской стратегии», которая с 2000 по 2010 г. была руководящим документом Евросоюза. «Европа 2020» возникла в период тяжелейшего экономического кризиса. Пришлось констатировать, что задачи, поставленные предыдущей программой, не удалось решить в полном объеме при помощи имеющихся в наличии средств управления. Кроме того, в связи с расширением организации (с 2004 по 2013 гг. – 13 новых членов, всего 28) возникли новые проблемы, связанные с разным уровнем их экономического и политического развития. 19 из государств-членов входят в экономический и валютный союз, так называемую сферу евро, который в 2002 г. был введен в качестве совместной валюты.

Стратегия «Европа 2020» ставит пять основных целей экономического развития и указывает пути их достижения. Ими являются повышение уровня занятости (75 % граждан в возрасте от 20 до 64 лет должны иметь рабочее место); инвестиции в науку и научные разработки в размере не менее 3 % ВВП соответствующей страны; достижение запланированных национальных показателей энергетической политики и политики в области защиты климата (борьба с выбросами и пр., 30%-е уменьшение загрязнения окружающей среды); повышение образовательного уровня (число тех, кто бросил обучение в школе, не должно превышать 10%; 40% молодых людей должны иметь высшее образование) и, наконец, уменьшение числа лиц, находящихся на грани бедности, на 20 миллионов.

Данные цели и определяют экономическую и прочую политику Евросоюза в настоящее время. Именно отсюда вытекают тенденции централизации, которые вызывают, с одной стороны, одобрение («Нам нужно больше Европы»), а с другой – отторжение («Мы теряем национальный суверенитет и базовую демократию»). Сама по себе централизация – нейтральный феномен, она необходима для того, чтобы сосредоточить процесс принятия решений в неком центре управления, передав ему часть полномочий. Это может повысить эффективность действия, исключив промежуточные уровни из процесса принятия решений. Централизация является реакцией на мировые процессы глобализации, но проблема заключается в методах её достижения. Это процессу противостоит в рамках Евросоюза принцип субсидиарности, согласно которому задачи должны решаться на том уровне, на котором они возникают. Вмешательство вышестоящей инстанции допустимо только в том случае, если нижестоящий уровень не в состоянии справиться с решением поставленной задачи.

Это в теории, тогда как на практике всё выглядит несколько иначе. Именно рост Брюссельской бюрократии и ее желание сосредоточить у себя все больше полномочий в области принятия решений, вызывает во многих странах сомнения и протесты. Хотя, когда мы говорим о централизации в рамках ЕС, следует, пожалуй, отличать друг от друга экономический и политический процесс централизации. Первый связан с созданием и функционированием внутреннего рынка ЕС, с таможенными и транспортными договоренностями, у стран евро-зоны – с вопросами развития евро как единой валюты и экономическими процессами в соответствующих странах, призванных обеспечить стабильность общей валюты. Политический уровень не только и не столько связан с представительством интересов ЕС в отношении третьих сторон, сколько с гармонизацией внутренней политики государств-членов (социальная, экологическая, транспортная и т.д.), а также с гармонизацией правовых положений. Так как государства-члены имеют и разную внутреннюю структуру, это вызывает массу проблем и вопросов.

Таким образом, основные аргументы «за» и «против» сводятся к следующим:

Положительным является то, что за последнее столетие в европейской истории никогда не было столь продолжительного мирного периода. Европейский внутренний рынок способствует повышению эконмической активности внутри сообщества. Так как ЕС поддерживает внутренний рынок именно такими мерами, как единая валюта или отмена таможенных барьеров, от этого выигрывают все члены союза. Члены евро-зоны извлекают дополнительную пользу, так как отпадают различного рода обменные сборы, а потребитель напрямую может сравнивать цены в разных странах ЕС. Еще один аргумент в пользу ЕС заключается в том, что страны, вступающие или вступившие в данную организацию, обязаны соблюдать некий минимум демократических стандартов. Для многих стран до вступления это означало, что они должны были провести соответствующие реформы. И наконец, Евросоюз активно и успешно действует в области экологической политики, защиты климата и биологических видов, снижает выбросы углекислого газа в окружающую среду.

Контраргументы также вполне весомы, хотя именно они, в первую очередь, касаются внутренней структуры управления ЕС. Главные нарекания вызывает непрерывно растущая бюрократия. Примерно 170 000 человек заняты разработкой, формулировкой и внедрением законодательства Европейского Союза. Противники ЕС считают, что  Европа , как экономически динамичный континент, живет за счет конкуренции и соревнования. То обстоятельство, что регулирование со стороны органов ЕС затрагивает почти все стороны жизни его стран-членов, отрицательно сказывается на возможности активной экономической деятельности граждан, нарушает их суверенные права как представителей собственных государств. Кроме того, процессы принятия решений в рамках организации очень сложны и непрозрачны, поэтому они остаются за пределами общественного внимания и участия. Отсюда возникают опасения злоупотребления властью. Кроме того, Евросоюз – это вовсе не единый народ, обладающий единым языком и общей культурой, точно так же весьма значительно различается гражданское начало в разных странах. Это усложняет ведение конструктивного дискурса, а тенденции национального эгоизма проявляются в полной мере. Наконец, противники ЕС говорят о неудаче стабилизационных мер совместной валюты. Опасность выхода Греции из зоны евро ставит под вопрос и политику Европейского центрального банка.

Исходя из этих соображений, трудно сказать, кто выигрывает от процессов централизации. Выигрывают, в первую очередь, экономически сильные страны. В то же время деформируется система национального права, что вызывает протесты не только населения, но и конституционных судов ряда стран, например, Австрии. Возникают проблемы гармонизации социальных выплат, которые являются неподъемным грузом для более бедных стран. Много нареканий вызывает ущемление интересов муниципальных образований, особенно в тех странах, которые устроены по принципу федерализма. Скорее всего, можно констатировать, что бюрократия (а централизация – прямое ее следствие), однажды укрепившись, начинает, как отмечал М. Вебер, жить своей собственной жизнью и, в соответствии с законами Паркинсона, включает в сферу своих действий все новые и новые сферы деятельности, безотносительно к ее способности успешно управлять ими. В современной теории бюрократии (Э. Даунс) говорится о собственных интересах бюрократии, которые непосредственно не связаны с самой управленческой деятельностью. Таким образом, централизация Евросоюза – процесс неоднозначный, и в нём всегда будут явные победители и аутсайдеры, причём, такое деление будет закрепляться, отдаляя их друг от друга, формируя периферийные зоны. В каком-то смысле, в развитии этого процесса можно усмотреть реализацию до боли знакомой имперской модели.