День Победы мы будем помнить и праздновать, но рядом со святой датой 9 Мая стоят еще две великие даты

Об авторе: Черняховский Сергей Феликсович — эксперт Российского общества политологов, доктор политических наук, профессор кафедры истории и теории политики факультета политологии Московского государственного университета имени М.В.Ломоносова, научный руководитель Научно-образовательного центра Высшей школы политической культуры Московского государственного института культуры.

Наверное, сегодня мало кто вспомнит, что традиция ежегодного Парада Победы 9 Мая была утверждена, как ни парадоксально, тем человеком, политика которого менее всего укладывалась в смысловое поле этой Победы — Борисом Ельциным.

В советское время такие парады проходили только три раза. Дважды при Брежневе — в 1965 и 1975 гг. — и один раз на перепутье, в 1985 г., когда Горбачев еще не освоился во власти, на подобные решения еще не влиял и отменить Парад Победы при всем внутреннем желании еще не мог. То есть парад проходил в десятилетние юбилеи, начиная с двадцатилетнего.

Во многом, потому, что в то время уже проводились два ежегодных парада: 1 мая и 7 ноября. Первомайский парад последний раз прошел в 1968 году, после чего было объявлено, что военный парад в День Солидарности в борьбе за мир выглядит спорно, и с тех пор ежегодно проводился только парад 7 ноября, посвященный годовщине Октябрьской революции. При Горбачеве был отменен и он.

А Ельцин, как ни странно, парады в честь Дня Победы возобновил – уже как ежегодные. Сложно сказать, что там сработало в его сознании — возможно, какие-то заложенные в юности латентные базовые образцы. Ровно так же, как они же сработали при утверждении им проекта герба РФ: ему представили два одинаковых по начертаниям рисунка — черный двуглавый орел на золотом фоне и золотой двуглавый орел на красном фоне. Ельцин выбрал второй вариант. Который, как оказалось, издали выглядел, почти как круглый в колосьях золотой герб СССР и тоже на красном фоне.

Возможно, утверждая традицию ежегодных парадов в честь Дня Победы, он чувствовал: это – последнее, что может восприниматься как консенсусно значимое начало общественного сознания. Хотя среди его соратников и в его близком окружении было достаточно ненавидевших все советское и ориентированных на крайне негативное отношение к Великой Отечественной войне и победе в ней.

В 2020-ом году День Победы отмечается без парада и в обстановке противодействия эпидемии. В общем-то, ситуация неоднозначна. С одной стороны, даже сравнение с ноябрем 1941, когда парад прошел, несмотря на подступающих к Москве гитлеровцев, не вполне корректно: там враг был около Москвы, но не в самой Москве, здесь враг – вокруг, невидим и неразличим. И есть угроза для всех, кто принял бы участие в параде.

С другой – а что, в нынешней российской армии уже нет общевойсковых защитных комплектов? Ведь выглядит, как чуть ли не признание поражения или бессилия в бактериологической войне…

Действительно, ситуация спорная, и действительно – вариант переноса Парада Победы свою логику имел. Особенно, если он все же будет проведен 24 июня – в 75-летие парада 1945 года.

9 мая дейтсвительно стало сакральной датой, значимо принимаемой подавляющим большинством социума. Кроме его известной периферии, не принимающей ни ценности национального суверенитета, ни минимального признания каких-либо достижений советского периода истории и социалистического общества. Впрочем, это примерно те же самые группы, которые не приемлют ни воссоедиенния Крыма, ни поддержки антифашистов Донбасса, ни признания национальной самоидентификации и национального достоинства России в любых ее обличиях.

То есть те группы, которые в годы той же ВОВ, скорее всего, либо пошли служить в полиции оккупированных территорий, либо прямо ушли в армию Власова, либо всеми силами добивались фальшивых справок о негодном для несения службы состоянии здоровья, прятались от военкоматов и осторожно готовили списки окрестных коммунистов для передачи их новой власти носителей расового превосходства. И убеждали бы окружающих, что Гитлер – это хорошо, а немцы – «культурная нация», которая освободит Россию от «диктатуры большевиков».

Они – такие. Они такие были. Они такие остались. И они такими останутся, если социум будет продолжать терпеть их присутствие в стране. Хотя есть тоже обоснованное мнение, что они нужны: чтобы каждый видел, что они из себя представляют и чтобы они сами были своего рода вакциной против появления в обществе подобных им таких же, как они.

Но для общества эта консенсусная дата утвердилась. И значима для всех, кто нравственно ощущает себя гражданами страны. Люди отмечают и празднуют ее, внутренне чувствуя, что это – не просто военная победа. Это – что-то значительно большее. Да, играет роль огромность цены, заплаченной за победу: Японию разгромили быстрее, эффективнее и с меньшими потерями. И эту победу тоже помнят, как и драму дошедших до Берлина, разгромивших нацизм и Рейх – и погибших, сражаясь с Японией НО НЕ ТАК помнят.

Это обычно не высказывается словами, даже самыми проникновенными, напоминающими о нависшей тогда смертельной угрозе:

«Иди, любимый мой, родной! Суровый день принес разлуку… Враг бешеный на нас пошел войной. Жестокий враг на наше счастье поднял руку. Иди, любимый мой, иди, родной! Враг топчет мирные луга, Он сеет смерть над нашим краем, Иди смелее в бой, рази врага! Жестокий дай отпор кровавым хищным стаям. Иди смелее в бой, рази врага!»

Впрочем, не для всех эти строки несут режущий душу смысл – для них они слишком резки и высокопарны. У них другие любимые авторы.

Но чувствующие смысл 9 Мая – чувствуют их. И чувствуют то большее, что не высказано и в этих словах. Что-то такое большее, в чем боль и величие не просто победы Твоей Страны над самой, вырвавшейся из ада, смертью – чувство какой-то еще большей, онтологической Победы.

9 Мая – это точка. Сакральная точка значимости. Но одна точка не дает рисунка. Через нее можно провести бесконечность линий. Чтобы вычертить одну линию, нужны две точки. Чтобы выстроить объем, хотя бы три.

9 Мая не существует само по себе. 9 Мая – рубеж некого общего прорыва. Рубеж восхождения человеческой сущности, когда те, кто был готов беспощадно убивать, пытать и сжигать, были разгромлены теми, кто не боялся смерти. Не потому не боялся, что не ценил жизнь – ценил жизнь как величайшее богатство и счастье, но имел то, за что можно было отдавать даже эту бесценную жизнь – имел образ мира, за утверждение которого можно было платить своей жизнью.

И кто побеждал, смертью смерть поправ.

Уже более ста десяти лет назад, в 1908 году, была издана книга Джека Лондона «Железная пята». Она относилась ко времени спустя несколько столетий после 20 века. И в ней рассказывалось о находке древней рукописи времен одного из первых восстаний против мировой олигархической диктатуры – восстания, потерпевшего поражение, но ставшем одним из ударов, в итоге освободивших мир от этой «Железной пяты».

И рассказывалось, что, в первые десятилетия 20 века, когда социалисты всего мира чувствовали надвигающееся крушение капитализма и предвкушали близкую победу социалистических революций, история изменила свой ход.

Социалистические движения, оказавшиеся слишком идеалистичными, миролюбивыми и ненасильственными, были раздавлены союзом мировой олигархии, отказавшейся от любых намеков на свободу и демократию и погрузившей мир в новое Средневековье. И понадобилось несколько столетий борьбы и несколько сменявших друг друга неудавшихся восстаний, чтобы «Пята» пала.

Это был тот путь и тот сценарий, к которому шла человеческая цивилизация в начале 20 века, потому что единственным вариантом сохранить от взрыва катастрофы старый мир, основанный на прежней экономической системе, была олигархическая диктатура.

Этого сценария человечество тогда избежало. Потому что когда появилась сила, способная покорить мир и установить диктатуру подобного рода, и когда оказалось, что старый мир не способен ей противостоять и скорее готов капитулировать, чем драться за свои города и свободы – оказалось, что есть другие Сила и Образ мира, вдохновляющий эту силу, которая может встать на пути железных колонн «Железной пяты». И уничтожать их, уничтожать, уничтожать – а потом давить и гнать их своими железными колоннами до цитадели претендентов на покорение мира.

Без 7 ноября 1917 года не было бы 9 мая 1945 года. Без людей, несших в себе идею Нового Мира, Проект Сверхмодерна, Людей Восхождения, способных жить не для потребления, а для созидания, не было бы тех, кто остановил бы эти железные колонны нашествия и создал и противопоставил им свои, более совершенные и многочисленные.

9 мая было спасанием человечества от нового Средневековья, от столетий описанной Лондоном «Железной пяты» — но и было рубежом Прорыва и Восхождения, когда рожденный в 1917 году Мир Восхождения остановил Мир Падения и показал, что цивилизацию могут спасать только те, кто идет вверх, к человеческому в человеке, а не опускается вниз, к животному в нем.

Только и 7 ноября, и 9 мая в своей целостности неполны еще без одной даты Восхождения — 12 апреля 1961 года.

Потому что полет Гагарина был не только научно-технической победой СССР в военном соревновании с США. И не просто научно-технической победой вообще – это был новый взятый рубеж именно Восхождения. Восхождения человека в освоении мира. В неуклонном «движении вверх».

7 ноября отрыло дорогу Победе над угрозой новой олигархии и нового Средневековья. 9 мая открыло дорогу Восхождения к новым мирам.

Почему этот мир не утвердился и не состоялся – вопрос большой и отдельный. Во всяком случае, его упадок начался именно тогда, когда высшее руководство страны на рубеже 1970-х отказалось от программ освоения солнечной системы. И достиг критического рубежа, когда было объявлено, что колбаса и туалетная бумага — важнее, чем космос и межпланетные перелеты. И когда лидеры страны обменяли космолет «Буран» на кооперативы и частные предприятия.

Хотя дети, рожденные даже еще в 1987 году, до середины 90-х верили, что страна уже запускает корабли на Венеру. Хотя страна вместо этого опускалась в желудочное болото трясины колбасно-витринного изобилия. При котором на витрине колбасы стало много, а деньги на нее из кошельков тех, кто работал на космос, врачей, ученых, учителей – куда-то исчезали и оказывались на счетах «бизнесменов».

Мы празднуем Юбилей великой Победы над фашизмом – и мы имеем право его праздновать и должны его праздновать. Но мы вынуждены праздновать его на фоне поражений в борьбы с Ковидом, расплачиваясь за многолетнее надругательство над врачами, учеными и инженерами в своем постсоветском прошлом.

Мы должны и будем его, День, когда наша страна спасла мир, помнить и праздновать. Но в полной мере осознать и осмыслить, что именно мы празднуем, мы сможем, только поняв, что рядом со Святой датой 9 Мая стоят еще две великие даты: 7 Ноября, без которого не было бы 9 Мая, и 12 апреля, сделавшее следующий шаг в восхождении, продолжив и продлив Восхождение Победы 9-ого Мая.

Оригинал статьи: KM.RU