Я бы обратил внимание на то, что референдум в Турции отражает глобальную тенденцию, представляющую суть политических процессов во многих странах. А именно укрепление авторитарных центров. Связано это с тенценцией, которую один из знаменитых американских консерваторов — Закария обозначил как «правый популизм на марше». Это в какой-то степени перекличка с коммунистическим манифестом времен Энгельса и Маркса. И мы видим, что лидеры, предлагающие повестку, отвечающую правым, популистским, авторитарным настроениям, сегодня одерживают победу. В какой-то степени это отражение тех социально-экономических процессов, которые происходят в обществе — гигантское расслоение между богатыми и бедными, социально-экономическое неравенство, сокращение среднего класса, соответственно подобные лозунги и идеи находят отражение. На мой взгляд, Турция в этом контексте является ярким примером, а может быть, даже лидером этого процесса.

Мы говорим о доминировании правого популизма, и вместе с тем мы наблюдаем раскол в обществе. Пролонгированный эффект этого раскола сулит проблемы политического управления. Как можно управлять государством эффективно, когда общество расколото? Эрдоган взял явный курс на авторитаризм, это может привести к непредсказуемым последствиям. Один путч он подавил совсем недавно. Но набором сверхполномочий, становясь чем-то вроде легитимного тирана, он не защищает себя от других путчей.

Смотрите, какая интересная ситуация: Испания и Португалия были приняты в международные институты, в НАТО, в ЕС после того, как авторитарные режимы там рухнули. Здесь — наоборот, мы видим, что внутри НАТО вырастает государство с режимом, кардинально отличающимся от остальных 27 членов. А учитывая, что в НАТО действует принцип консенсуса при принятии политических решений, ситуация становится напряженной.

И создаёт серьезные риски для государства и для альянса!

Коллеги, возможна ли для России реализация сценария «турецкого референдума» наоборот? То есть отказ от модели «президентской республики» и переход к модели «парламентской республики». Это реализуется через референдум и последующее изменение законодательства. Главой государства становится премьер-министр, а должность президента занимает какой-либо политический статист.

А какая задача при этом решается? Ведь еще Платон говорил: «когда бедняки начинают управлять, демократия вырождается в тиранию». Даже отцы-основатели Соединенных Штатов, формируя государство, четко выстраивали систему сдержек и противовесов. Сейчас мы с вами видим широкое участие граждан в политическом процессе. И мы видим действия элит по ограничению участия граждан в политическом процессе. Что показал референдум в Турции? Он показал, что общество разделено. Я не уверен, что подобный сценарий сейчас лучший для России.

Не исключаю, что охлаждение может нас ожидать в ближайшей перспективе. В политологии есть эта тема доверия. Доверие политиков друг к другу, одного режима к другому. После сбитого самолета, я думаю, что Путин до конца Эрдогану не поверил. В глубине души он ожидает от него такого же или подобного шага. Второе — никуда не делись противоречия России и Турции по Крыму. Турция по-прежнему не признает Крым российским. Никуда не делись противоречия по Нагорному Карабаху. Турецкие эксперты, с которыми я беседую, утверждают, что здесь очень многое зависит от России. Никуда не делись противоречия России и Турции по Сирии. Усиление Ирана не в интересах Турции. Усиление курдов на севере Сирии и создание квазигосударства курдов не в интересах Турции, а Россия с Ираном пододвигают это. Подыгрывают в этом Трампу. Если посмотреть на этот набор, охлаждение стало уже реальностью.

Но и у Эрдогана ситуация очень сложная. Он тоже пытается лавировать по правилам османской дипломатии, ища баланс между ЕС, США и Россией. Я думаю, что в Москве это понимают. Россия играет, потому что если не будет играть, ее переиграют.