11-12 ноября 2017 г. в РЦНК Россотрудничества Республики Молдова в городе Кишиневе состоялась международная научно-практическая конференция на тему «Провинциализм: сохранение самобытности или самоизоляционизм?», затронувшая не только этнополитические струны расколотой по Днестру Молдавии, но поднявшая на новый уровень обсуждения тему провинции и провинциализма.

Инициаторами конференции выступили эксперты Орловского регионального отделения Российского общества политологов из Орловского государственного университета имени И.С.Тургенева, на философском факультете которого уже много лет плодотворно работает исследовательский институт русской провинции. Инициативу поддержал Российский Центр науки и культуры в Кишиневе. Представительство Россотрудничества в Республике Молдова, Институт стран русского зарубежья, Центр этнологии русского населения Института культурного наследия АН Молдовы.

Тематический охват почти трёх десятков выступлений был весьма широк. От экскурсов в «преданья старины глубокой» – до трактовок геополитических изменений после развала СССР. От «жертвенности в русской провинции», которую анализировала московский эксперт Надежда Бабурова, до проблемы подготовки современных кадров в России и Молдове. Любопытно, что и то, и другое вызвало живой обмен мнениями. Вполне логичным было и то, что разные докладчики так или иначе (вне зависимости от темы своего выступления) пытались дать определение «провинциальности» и «столичности».

Термин «провинция», появившись давным-давно, довольно быстро дополнился откровенно выраженными нелестными оттенками. Его первоначальная смысловая лояльность ограничивалась ссылками на различную степень несамостоятельности этих административных единиц государства и вторичность их уровня управления. Однако затем трактовка понятия «провинция», как местности находящейся в отдалении от столицы или крупных культурных центров, наложила свой жёсткий отпечаток и на смысл термина «провинциальный». И хотя впоследствии его использовали историки, писатели, этнографы, стремясь отметить позитивные особенности народной жизни и периферийного быта, всё равно перебить эту тенденцию не удалось. До настоящего времени провинциализм связывают с консерватизмом привычек и манер поведения, приверженностью к местным порядкам и сложившимся традициям, погрешностями в речи и спецификой её интонаций, употреблением слов и выражений, отклоняющихся от норм, лежащих в основе литературного языка.

Но неоспоримым является и то, что провинция оказалась способной многократно продемонстрировать своё умение выступать мощной духовной (и не только) основой нации, содействующей зарождению, становлению, развитию, совершенствованию, очистительному возрождению жизненных и творческих задатков отдельных личностей и целых народов. Столичность в этическом отношении всегда была оплотом моральности, а провинциализм оказался способным к воплощению основных ценностей нравственности. Именно эту тему для своего выступления выбрала доктор философских наук, профессор Московского городского педагогического университета Валентина Мапельман.

Анализ особенностей деятельности нескольких социальных групп она начала с  чиновничества, чей негативный провинциализм (социальная неотёсанность) проявляется, кроме прочего, в безразличии к культуре, самобытности и достоинству государства, которое оборачивается реальной угрозой его национальной безопасности. Принцип «Всё на продажу!» оказался чрезвычайно близок чиновникам-бюрократам. Под угрозой оказались исторические памятники, национальные богатства, художественные и природные ценности, государственные тайны, престиж страны, памятные достопримечательности. Заключаются сделки по поводу музейных экспонатов, архитектурных объектов, культурных уникумов, заповедных зон, различных раритетов.

Социологические наблюдения московского учёного вызвали живой отклик российских и молдавских коллег. Из их реплик, вопросов и дополнений было ясно, что столичных и провинциальных чиновников и молодых карьеристов исследователи видят отнюдь не через розовые очки.

Докладчик проанализировал также поведение ещё двух социальных групп, оказавшихся способными к реализации худших проявлений провинциализма при стремлении быть носителем столичности, – интеллигенции и молодёжи. Кстати, доцент философского факультета Орловского госуниверситета им. И.С.Тургенева Василий Чернышенко посвятил своё выступление специфическим особенностям современных провинциальных молодежных субкультур постсоветского пространства.

Директор Института русского зарубежья РФ Сергей Пантелеев обрисовал современное положение метрополии и окраин русской провинции в глобальном мире. Он отметил серьёзные геополитические изменения, которые произошли после развала СССР. Распавшейся сверхдержаве Запад и США стали навязывать роль мировой провинции. Такое отношение испытала на себе не только Россия. Например, страны Балтии, которые прежде считались западной витриной Советского Союза, превратились в задворки Европы.

Председатель национального совета по аккредитации и аттестации РМ профессор Александр Буриан отметил в своём выступлении, что у нас принято во всех бедах и неудачах винить геополитику. Отрицать этот фактор влияния трудно, но, запугивая население русскими танками, власть позволяет делать себе всё, что хочет. В условиях, когда полмиллиона граждан республики трудятся в странах Евросоюза и столько же в России, измученному населению навязываются дискуссии о названии языка, выборе между Западом и Востоком, о референдумах.

Экс-депутат парламента Молдовы, доцент кафедры отечественной истории Приднестровского университета им. Т.Г. Шевченко Пётр Шорников подверг критике устойчивое классическое словосочетание «тюрьма народов»: Российская империя никогда ею не была! В своём выступлении он остановился и на идеологических битвах 90-х годов между молдовенистами и унионистами:  «Гражданское общество Молдовы оказало сопротивление политике переформатирования массового исторического сознания. Вернуть в учреждения образования курс истории Молдавии мы не смогли, однако молдавские историки-традиционалисты внесли решающий вклад в обновление исторической памяти народа и создали исторический дискурс, противостоящий официальному курсу “Истории румын”.

Движению «Единство» удалось замедлить разрушение существующей системы образования и отстоять вертикаль воспитания и образования, функционирующую на русском языке. Мы способствовали сохранению молдавской исторической школы. «История румын»  преподается  в учебных заведениях Молдовы как обязательный курс, но общественность сознает его  научную несостоятельность. Начатая в конце 80-х годов прошлого века борьба за правдивое отображение прошлого продолжается и поныне».

Профессор Василий Стати напомнил о том, как политические перемены вызвали агрессивное наступление на язык коренного населения, которое пытаются лишить национального  самосознания. Если нет молдавского языка, то, получается, нет и молдавского народа, самих молдаван? – такой риторический вопрос задал аудитории докладчик. А историк Иван Грек выбрал тему «Самобытность и самоизоляционизм в контексте этнического самосохранения».

Исполнительный директор Изборского клуба в Молдове Владимир Букарский отметил, что правящий класс в нашей республике настроен ныне на Запад и являет собой передовой отряд западной колонизации страны. Но, согласно всем опросам, большинство простого народа ориентировано на Россию. Это показал и результат президентских выборов 2016 года. Присутствует у нас и территориальный раскол: Приднестровье чётко определилось со своим геополитическим выбором в сторону Русского мира. Властям Кишинёва, если они всерьёз рассчитывают интегрировать Приднестровье, придётся учитывать этот цивилизационный фактор.

Сегодня Молдова поделена между сторонниками двух полярных геополитических проектов: западного, или евроатлантического, и славяно-православного, или евразийского. Сегодня есть два пути: либо сторонники разных векторов найдут способ сосуществования и взаимодействия, либо геополитический разрыв приведёт к дезинтеграции страны и самоликвидации самобытного молдавского проекта, считает докладчик.

С анализом поведения местных молдавских элит, пришедших к власти,  выступил доктор социологии Владимир Блажко. Его тема – «Особенности социального взаимодействия центра и провинции в Молдове». В частности, сославшись на проводившиеся опросы, он отметил: до 87% сотрудников примэрий  считают, что их права и возможности ограничены, и лишь треть полагает, что обладает какой-то самостоятельностью.

Доктор наук Роман Рабинович напомнил историю Пруто-Днестровского региона в Х и XI веках и проанализировал специфику этого «пограничья культурных провинций». Его коллега Леонид Мосионжник, ответственный секретарь научного антропологического журнала Stratum plus посвятил своё выступление формированию и особенностям провинциального общества Бессарабской губернии. Он считает, что статус провинции во многом был удобен нашему краю и при царизме, и при Советской власти.

На интеграции новых провинций Бессарабии и левобережного Приднестровья в общественно-политическую жизнь России в XIX веке остановился профессор Николай Бабилунга, зав. кафедрой отечественной истории Приднестровского университета им. Т.Г. Шевченко. Он привёл примеры того, как многонациональное местное население по обе стороны Днестра вполне комфортно сосуществовало в рамках Российской империи. Не пыталось «освободиться», не ощущало себя «оккупированным» и ему были чужды сепаратистские стремления. Жители края считали себя россиянами! Несмотря на отдаленность от Санкт-Петербурга, Москвы и других политических и культурных центров империи обе провинции с самого момента своего вхождения в Россию, жили общими со всей страной проблемами, интересами, заботами.

Социально-политическая, культурная и духовная интеграция населения обоих провинций в общерусский конгломерат народов произошла на редкость безболезненно и естественно. Конечно, ныне можно пытаться изменить менталитет проживающих здесь народов, навязать им чуждую этническую самоидентификацию. Но с исторической точки зрения это не представляется ни перспективным, ни оправданным.

Сотрудник Российского университета дружбы народов Александр Макухин проанализировал  в своём докладе специфику местного самоуправления, начиная с  декабря 1994 года, когда парламент страны принял первый закон  об административно-территориальном устройстве нашей республики. Через семь лет вступила в силу уже третья версия аналогичного  закона и молдавские политики не собираются на этом останавливаться, намереваясь и дальше перекраивать эту систему под конъюнктуру текущего момента.

Для сравнения молодой учёный привёл в пример реформу административно-территориального деления в Польше, направленную на децентрализацию. Она была проведена сразу после того, как эта страна перестала быть частью восточного блока. В течение 180 дней её новое руководство начало первый этап децентрализации. Несмотря на то, что население Польши  превышает молдавское в десять раз, местных структур управления у них всего втрое больше. (Сравнительные аспекты были рассмотрены специалистами на молдо-польском форуме в 2016 году.)

Большинство привлеченных экспертов из стран ЕС считают, что для осуществления реальной реформы в Молдове на данный момент нет решения, основанного на политической воле. Во многом, эта проблема связана с тем фактом, что любая  централизация – очень хороший инструмент влияния, а в нестабильной политической и электоральной системе Молдовы – это важнейший способ мобилизации электората. Отдать такой инструмент не выгодно для многих политических сил.

На примере польской системы местного самоуправления можно заметить, что в ней фактически исключен принцип «политического финансирования» регионов из центра, поскольку большая часть собранных налогов не отправляется в центральный распределительный орган (в Молдове это Министерство финансов), а осваивается в рамках компетенции местных властей. Во избежание непрозрачных и неэффективных трат и возрастания коррупции среди локальной администрации, закон о местном самоуправлении чётко прописывает исключительную компетенцию местных властей, куда входят вопросы инфраструктуры, первичного уровня здравоохранения и образования (медицинские пункты и поликлиники, детские сады и начальные школы), вопросы обеспечения необходимых коммуникаций (связь, электричество, вода) а также состояния экологии (куда входят и вопросы ликвидации мусора и прочих отходов). Представители местной власти там вольны сами, без согласования и прочих разрешительных процедур со стороны более высокого уровня управления, решать все эти проблемы.

Если в Польше местные органы власти осваивают порядка  75%  направляемых европейских средств для регионального развития, и партийно-политический расклад в стране не влияет на распределение денег, то у нас  90% помощи Евросоюза  достаются тем, кого контролируют правящий альянс и демпартия. Представители оппозиционных политических сил, победившие на выборах в местные органы власти, отмечают, что в последние пять лет им отказывают в получения любого внешнего финансирования со стороны фондов ЕС. А за это распределение отвечает центральная власть в лице минфина и министерства строительства и регионального развития Молдовы.

Подводя итог, докладчик процитировал польского эксперта по вопросам реформирования системы административного управления Томаша Харбовски: «Многие жители Молдовы бывали в Евросоюзе, и они знают, какой там уровень жизни. Некоторые говорят, что в Молдове это невозможно. В Польше, в начале 90-х, тоже многие так говорили. Это очень хорошее оправдание ничегонеделанию – у нас это невозможно, и ладно. Смысл децентрализации – это ответственность местной власти и людей, которые ее проверяют, которые следят за тем, что именно она делает и насколько хорошо она выполняет свои обязанности».

Инициатор нынешней конференции, эксперт Орловского регионального отделения Российского общества политологов, зав. кафедрой социальной антропологии и этнонациональных процессов Орловского государственного университета им. И. С. Тургенева Вячеслав Степанов – один из несогласных с идейной стороной румынизации. Поэтому в числе некоторых других историков  был  вынужден искать работу в Приднестровье или в Гагаузии либо вообще покинуть республику. И вот, что он, в частности, сказал на состоявшемся в Кишинёве форуме российских и молдавских учёных.

Я уже неоднократно обращал внимание на близость исторических судеб Молдовы и Украины, которые, несмотря на разницу в размерах, отличались порой общими процессами, переживаемыми их населением. Обе страны на протяжении веков находились в раскроенном положении и под контролем внешних сил. Интересно, что свои государственные устои эти исторические территории обрели в немалой степени при участии России. Но в последние годы отношения с ней не романтизируются, наоборот, наблюдается постоянная тенденция отмежеваться.

Соорганизаторы конференции (слева-направо): С.Ю. Пантелеев, Давыдов М. В., 
Степанов В. П. - эксперт Орловского РО РОП)

Реалии современности продемонстрировали наличие несоответствия идеализируемого и реального. Практически все национальные герои, представленные в центральном парке Кишинева, являют собой персоналии, напечатанные на денежных знаках Румынии и входящие в хрестоматии по истории и языку соседнего государства.  В историческом процессе сложились определенные этнополитические мифы: о Великой Румынии и  национальной исключительности и превосходстве румын как наследников двух великих народов древности – римлян и даков.

Молдова, обладая собственной древней историей, одновременно столкнулась с ее дефицитом. Молдове, как и Украине, явно недостает самостоятельной истории без участия России. Одновременно, в силу внутренних и внешних процессов, сложившихся в годы постсоветского развития, подчеркивать связь с Россией в официальной историографии этих государств оказалось непрестижным. Это привело к формированию новых исторических мифов. На Украине это идеализация дореволюционной борьбы за украинскую идею, в ХХ в. – бандеровщина и голодомор. В Молдове учебным заведениям навязан  курс «история румын», в котором сама РМ рассматривается как историческая румынская земля.

В этом контексте больше всего повезло Приднестровью, которое, сохранив целостное отношение к историческому прошлому, связанному с Россией и СССР, сумело с наименьшими потерями выйти из состояния перехода. Там, на мой взгляд, произошло укрепление чувства региональной специфичности. Причем не важно, каким статусом будет обладать ПМР в будущем, в любом случае  регион сохранит в себе особую приднестровскую идентичность, с которой необходимо считаться.

Молдавская идентичность, кириллическая графика и даже этноним «молдаване» и глоттоним «молдавский язык», а также самоуправляемая Молдавская церковь, как часть Русской православной церкви, в немалой степени оберегались русским влиянием на подконтрольных России территориях на обоих берегах Днестра с конца XVIII века до распада советской державы.

В настоящее время выбор у Молдовы невелик. С Запада приходят финансовые вливания, а Россия больше старается работать с исторической памятью, резко сузившейся в сообществе из-за серьезного прозападного пререформатирования молодого поколения. Число вопросов к теме обсуждения не уменьшилось. Сколько времени потребуется Республике Молдова, для того, чтобы выйти из привычного провинциального состояния? Какой видит Россия будущее молдавской государственности? Насколько она готова идти в этом направлении? Кто хочет, чтобы молдавское государство стало самодостаточным и динамично развивающимся? Прежде всего, насколько к этому готов сам народ Молдовы, привыкший больше выступать в качестве статиста?

Насыщенный интересный обзор «Там, где была Россия. Образ Бессарабии в эмигрантской литературе 1920-1930-х годов» предложила вниманию участников конференции научный сотрудник АНМ Ольга Гарусова. Она отметила, что нынешние исследователи включают «русскую Бессарабию» в более сложный контекст культурного пространства русского Зарубежья.

С анализом современных литературных произведений, написанных в Молдове на русском, выступила доктор филологии из Бельцкого госуниверситета Татьяна Сузанская. Она говорила о своеобразии талантливой прозы Михаила Поторака, поэзии Сергея Пагына и Юрия Гудумака, других ярких «провинциальных» авторов.

Представители научно-исследовательского центра им. М.В.Маруневич Григорий Радов и Светлана Романова посвятили свои выступления происхождению, истории и культуре гагаузов. И в частности – развитию  и  внедрению  изучения   родного  языка  в  учебных  заведениях  автономии,  как  главной  основы  сохранения  этого  этноса.  Об исторической идентичности гагаузов на примерах из художественной литературы говорила и Диана Никогло (Институт культурного наследия АНМ).

Ведущий научный сотрудник Института культурного наследия АНМ Ирина Кауненко рассказала о ещё незаконченном исследовании по восприятию времени представителями разных этнических групп – молдаванами, русскими, болгарами, украинцами, гагаузами. По её словам, уже выявлено, что в целом они воспринимают нынешнее время положительно. Большинство респондентов характеризует его как стремительное, открытое, важное, но и, вместе с тем, как тяжёлое и холодное. Автор считает, что исследование отношения наших современников ко времени даёт возможность понимания настоящего и коллективного будущего.

В целом, проведенное мероприятие продемонстрировало высокий профессиональный уровень участников, поставленные задачи, направленные на мобилизацию усилий специалистов по обсуждению актуальных проблем феномена провинции были успешно реализованы. Прозвучавшие на конференции доклады полностью соответствовали проблематике мероприятия.

Решение конференции (резолюция):

Решением международной научно-практической конференции является констатация актуальности обсуждаемых проблем феномена провинции в условиях меняющегося мира. Неоднократно обращалось внимание на необходимость постоянного мониторинга проблематики и регулярного обсуждения накапливаемых результатов исследований. Участниками конференции было принято решение о продолжении диалога о провинции на площадках республики Молдова и Российской Федерации, в частности в Орловском государственном университете им. И. С. Тургенева.

Автор: И. М. Марьяш, журналист редакции газеты Посольства РФ в Республике Молдова «Русское слово»